Нематериальное культурное наследие Рязанского края

Свадебный обряд, бытовавший в XX в. на Курше

Свадебный обряд, бытовавший в XX в. на Курше

Свадьба находится с тесным взаимодействием с церковным календарём. По словам М.И. Исаевой: «Никогда не гулялись свадьбы во время поста, в дни больших двунадесятных праздников». Больше всего свадеб гулялось и продолжает гуляться осенью, после уборки урожая. В старину считалось, что счастливые браки заключались на Казанскую (4 ноября), так как Казанская в с. Малахово, д. Андроново, д. Борисково престольный праздник. Играли свадьбу в основном осенью с Покрова – 14 октября. Сохранилась даже поговорка: «Батюшка Покров землю снежком, а меня молодицу платком». Затем наступает Филипповский пост и надо ждать, когда придут Святки. Это было время посиделок, игр, гаданий, ряжения. Женихи выбирали невест и засылали сватов. С.И. Шелихова  говорила: «Во время Святок свадеб не играли, говорили: на Святки только волки женятся». Свадьбы начинали играть после Крещения – в Мясоед.

Скоро, скоро мясоед

Пойду к дроле на совет

Женись, Володенька,

Пока я молоденька.

Особо почитаемым временем для свадеб в нашей местности была Красная горка. По словам жителей деревень: «В старину брак совершали так: родители, предприняв намерение женить своего сына, советовались со своими ближайшими родственниками и часто не говорили об этом жениху. Избирали семейство, с которым было не стыдно завести родственную связь, они посылали к родителям невесты свата или сваху для предварительного объяснения». М.М. Гаврюкова

Без меня, меня женили

Я на мельнице молол

Свадебные обряды состояли из двух частей: предвадебного периода и самой свадьбы. Всё начиналось со сватовства: невесту приходила сватать мать жениха, крёстная или крёстный. По словам Н.Е. Юдакова: «В с. Малахово была сваха Е.Е. Харькова. Её услугами пользовалась вся округа. Приходили свататься со своим вином, блинами и другой закуской».

Разговор сваты начинали издалека, в иносказательной форме, хотя подлинная цельвизита была очевидна: «У вас товар, у нас купец» (Шелихова С.И.), «У вас есть берёзка, у нас дуб, давайте вместе гнуть» (Гришкина И.С.), «У нас баран, а у вас ярочка, соединим, и будет парочка» (Гаврюкова М.М.). Традиция была хвалить жениха, его семью и хозяйство, а потом спрашивать согласие хозяев на брак. Родители невесты не сразуии покидать родной дом. А в случае несогласия отвечали, что товар не по купцу, и сваты уходили. Если же союз садились за стол и начинали «ладиться» - договариваться о сроках проведения последующих этапов предсвадебного периода, о приданном невесты, его размеров и содержании. М.И. Иваева говорила «Сваты запросили у моей матери в приданое ржи и три меры картошки». Родители отказали в таком приданном, и сватовство чуть не разладилось. Здесь же договаривались и о «запое». Запой мого быть через несколько дней, или через неделю. На запое имели право присутствовать только близкие родственники с обеих сторон. На запое договаривались о дне свадьбы. По словам И.С. Гришкиной: «Гуляли день до темна. Пели обрядовые песни, плясали под гармонь». М.М. Гаврюкова говорила «После запоя по деревне судачили, вон девку Маруськину вчера пропили за Максима Гаврюкова». После запоя отец, мать и крёстная невесты ездили «смотреть дом». Если дом не нравился родственниками невесты, то свадьба могла разладиться. Говорили: «Живут плохо, нет ничего». С.И. Шелихова говорила: «Случались отказы, но в основном свадьба состоялась, говорили нет ничего и ладно, жить будут – наживут». День накануне свадьбы, особенно вечер этого дня, является одним из наиболее драматичных и эмоционально насыщенных эпизодов свадебного обряда. В с. Малахово, д. Андроново, д. Борисково у невесты устраивают «девишник», а у жениха – вечеринку. И.С. Гришакина рассказывала: «На вечеринку собирались в дом жениха и невестина родня. Там они распределяли свадебные чины». В с. Малахово на «девичник» приходили подруги невесты и приносили в дом украшенную ёлочку «Красоту», символизирующую девичество. Невеста прощалась со своей «девичей красотой» и дарила сёстрам и близким подругам ленты из своей косы. М.М. Гаврюкова говорила, что «в Култукх «девишник» называли «вецарухой». Сюда приходили «слушать голос» невесты. Девки с «вецарухи» ходили к жениху, носили ему в подарок рубаху. Взамен рубахи жених отправлял невесте свои подарки – мыло, гребёнку, зеркало». День «девишника» проходил в подготовке и сборе приданого. Готовили занавески на окна, двери, божницу. Этим украшали дом, где будет проходить свадьба. Приданое девкам начинали собирать с рождения. Оно зависело от состояния семьи, но в основном было одинаковое. М.И. Исаева: «В его состав входил матрас набитый соломой, а кто по богаче перина, две подушки, одеяло ватное, покрывало, подзоры – кружева то сами вязали, дом жениха родственники и подружки невесты везли приданое «постель». Пели свадебные песни «Сокол», «Как по мостику»». Они вели переговоры с роднёй жениха, требуя выкуп. И.С. Гришакина рассказывала: «Выставляя вперёд сундук, говорили: у сундука четыре угла на каждый угол по рублю, а в середочку серебряный». После долгих торгов, добро оставалось в сундуке, а родственники невесты обряжали дом, где будет проходить свадьба и готовили брачную постель для молодых. М.К. Антошечкина говорила: «Было важно, чтобы постель готовил добрый человек, не «глазливый». Вот почему этим часто занималась мать невесты». Обязательным элементом девичника была баня. Её топили под вечер для невесты. Антошечкина рассказывала: «В с. Малахово перед баней невесте косу расплетали. Она воет:

Приступись ты родной батюшка

Расплети ты русу косыньку…

Невесту в баню сразу не пускли, требовали назвать имя жениха». После бани был ужин. На ночь с невестой оставалась одна или две подружки. В прошлом смысл девичника заключался в прощании с беззаботной молодостью. Ведь после свадьбы образ жизни девушки, вступившей в чужую семью, менялся коренным образом, так как молодая жена становилась работницей и служанкой мужа, а так же членом его рода и семьи. В первый день свадьбы молодая вставала раньше всех, чтобы плачем разбудить подружек:

Вставайтя, вставайтя мои подруженьки,

А кыково вам тёмной ночкой спалося!

Я всё тёмную ночку не спала,

А всю я тёмныю продумывала:

И как в чужих я людях буду жить-та,

И как чужому я дядюшке угажу,

И как чужую тётушку мамой назову. (информатор Антошечкина М.К.)

Встав и угостившись, подружки, в с. Малахово крёстная невесты начинали одевать её на «посад». В 1930 гг. традиционный костюм, комплекс с понёвой был вытеснен городским. Свадебной и праздничной одеждой стали кофта и юбка, сшитые из одной ткани. Позже стали шить белые платья, верхнюю часть которых украшали бисером. Невесте на голову накидывали тонкое белое покрывало, которое закрывало её лицо – «кисею». В связи с этим появилась возможность подмены невест перед свадьбой, поскольку раскрывали её только после венчания. Одевание невесты совершалось торжественно и сопровождалось разлиными магическими действиями, которые должны были уберечь её от «порчи» и «сглаза». А.П. Дурасова: «В одежду невесте втыкали иголки – в подол, за воротник, чтобы не «сглазили» давали живые помощи от «порчи». Перед посажением на «посад» невеста обращалась за благословением к родителям.

Уже благослови мя, кормилец батюшка;

Уж благослови мя, клормилица матушка;

В чужи люди ухожу.

Обязательным элементом благословения было вручение «благословенной» иконы. Исаева: «Женщину благословляют Божьей Матерью, а мужчину Спасителем либо Николаем Угодником». Свадебный поезд приезжал на нескольких лошадях, разукрашенный бубенцами и красными кушаками. Когда жених ехал за невестой, ему перегораживали дорогу. Перегораживание дороги свадебному поезду было очень распространённым обычаем. Дурасова: «Протянут веревку: «Давай вина! Давай нам вина! Вы у нас красавицу забираете – давайте выкуп. Дружко доставал бутылку, а когда и две, и так подносили, наливали по стаканчику. Тогда и путь им открывали». При появлении свадебного поезда невесту с двумя, тремя подружками сажали за стол под иконы, накрыв их покрывалом. Когда жених входил в дом, его встречали песней «Сокол». Ему предлагали угадать невесту, накрытых с головой подруг. Шелихова: «В это время и случался подмен невесты. У нас такое было». После угадывания невесты ему напоминают о выкупе: «На четыре угла – четыре рубля, золотой в середочку» или «На четыре угла по денежке, а в середину рубль». Обычай выкупа невесты сохранился до настоящего времени. Под венец молодые выходили, сцепившись пальцами рук, чтобы никто не мог пройти между ними. Если же кто-нибудь умудрялся пройти, то считалось, что свадьба испорчена, помешал колдун. Венчаться ехали на разных подводах, впереди жених с дружком, потом крёстный жениха, а затем невеста с крёстной матерью. Родители невесты в церковь не ездили. Антошечкина: «Когда венчались, то примечали – у кого свеча сгорит больше – тот помрёт раньше, а у кого меньше тот проживёт дольше». Когда молодые приезжали из церкви пели «Ельник-березник, чем не дрова». У дома родители жениха встречали молодых хлебом-солью, иконой. Отец держал икону, а мать на рушнике хлеб. Родители их благословляли. Юдаков: «Когда молодые кусали хлеб, то смотрели, кто в доме будет хозяином. Тот кто откусит кусок больше, тот и хозяин». Молодых осыпали рожью – чтобы жить богато и сытно, хмелем – чтобы весело жить. Гаврюкова: «Жених на руках невесту через порог заносит в дом, или они, взявшись за руки и сцепив ладони, одновременно перешагивают порог». Порогу приписывались магические свойства связи между двумя мирами. Мало кто из женихов сегодня, перенося невесту в дом через порог на руках, знает об этом. Жениха и невесту за свадебный стол сажали в красный угол или в простенки между двумя окнами. Рядом с женихом сидел дружок и родня невесты, а рядом с невестой – подруга. Дарение молодых называли по-разному: «Ставить под сыры» (Малахово, Андроново», «Сыр молить» (Култуки). Под сырами кричали «Горько!». Крёстным спрашивал: «Как вы в лесу аукаться будете?» – невеста и жених называли друг друга по именам. «Под сырами» невеста дарила подарки. Спрашивала разрешение у родителей жениха, чтобы их называть батюшкой и матушкой. После «сыров» с гостей «требовали тарелочку». Тарелку накрывали рушником, и гости клали на неё деньги молодым.

Началом второго дня можно считать обряд пробуждения молодых. Утром молодых будил дружко с роднёй жениха. Антошечкина говорила, что «придут, захватят молодых на постели и обольют водой, а кто похитрее был те выставляли ведро воды и их не обливали». Битьё горшков, в обряде пробуждения молодых, было распространено во всех деревнях на Курше. Гришкина рассказывала: «Горшок били на пороге дома, его наполняли мелкими деньгами, зерном. Когда молодая мела пол, «гулевые» старались всячески помешать ей и снова всё разбрасывали. На помощь приходила крёстная». Битьё посуды символизирует утрату девственности невесты. Важная роль второго дня отводилась ряженым, состав которых мало отличался от святочных. Основная масса свадебных ряженых представляла из себя разношёрстную толпу мужчин и женщин в вывернутых шубах, в лаптях, понёвах, обычно переодетых в одежду другого пола. Довольно часто и мужскую и женскую роль исполняли только женщины. Дурасова говорила, что «какая цыганкой или мужиком нарядится, кто понёву с лаптями наденет, а мужики женские сарафаны с платками». Гаврюкова рассказывала: «Убирались на перекрёст. У мужика ширинка расстёгнута, кусок шапки торчит и морковка привязана. Ходили по деревне с песнями, пели частушки». После завершения всех обрядов шли в дом к родителям невесты. Там друг жениха следил, чтобы место молодых никто не занял, иначе придётся выкупать обратно. После свадьбы муж и жена год будут называться «молодыми».

В.А. Антошечкина,

учитель МОУ «Малаховская ООШ»

Клепиковского района Рязанской области

Другие материалы

Масленица у жителей Курши Касимовского района		Егорьев день в быту жителей Курши

Архив материалов

Ближайшие мероприятия